Все больше людей предпочитают работать в Москве, а жить – в Петербурге. Выиграв у нашего города в части накопления капитала, официальная столица проиграла в чем-то ином, что сложно описать, хотя на тему «душа города» и существует несчетное количество публикаций. Несмотря на утверждения некоторых аналитиков о скорой трансформации «Града Петрова» в «Нью Москву», он по-прежнему манит, притягивает, привлекает. Хозяйка этой квартиры родилась на берегах Невы и работает теперь в Москве, но любит возвращаться в родной город: создание своей петербургской квартиры она доверила архитектору Ирине Островской.

Глубина анфилады
Дом, построенный по проекту Гавриила Барановского в конце XIX в., напоминает итальянский палаццо. Поражают тонко прорисованный лепной декор как на фасаде, так и в интерьере парадного подъезда. Просторный холл ведет к круглой лифтовой кабине, вокруг которой изящно закручена винтообразная лестница.
Первое ощущение от квартиры – полная достоверность: переступая порог, сразу оказываешься в XIX столетии. Конечно, постепенно глаз начинает обнаруживать «приметы времени» в виде плазменной панели или кондиционера, но возникшее впечатление сохраняется. Дело в том, что эта квартира – результат абсолютного взаимопонимания архитектора и заказчика, воплощение обоюдного стремления как можно более полно воссоздать очарование старого петербургского дома. В то же время «пыль веков» не ощутима – кажется, что здесь с самой постройки проживало одно семейство, бережно сохраняя доставшееся от предков и добавляя свои предметы.
Дом капитально не ремонтировался, и это спасло старые дымоходы и печи, которые сейчас являются действующими: одна располагается в прихожей, другая – в главной спальне. Однако из-за разграничения квартиры коммунальными перегородками исторические камины были утрачены, их пришлось изготавливать заново. Основные сложности в ходе строительных работ – замена старых деревянных перекрытий. Были снесены все перегородки, после чего постепенно открылась первоначальная планировка. Она оставлена практически без изменений, основные преобразования коснулись устройства ванной и санузла, что, впрочем, не отразилось на общей эстетике.
В половине квартиры, выходящей на улицу, сохранили анфиладное расположение помещений. Из гостиной можно попасть в спальню сына, а затем в хозяйскую спальню. В эти комнаты также ведут двери из коридора, откуда есть выход в столовую, ванную, кабинет и кухню. Таким образом, по квартире при желании можно ходить кругами. Кому-то покажется, что в современном жилище неудобно устраивать проходные комнаты, ведь спальни имеют несколько входов. Но практика показала отсутствие всякого дискомфорта: двери закрываются на ночь, а днем анфилада придает апартаментам торжественность. На этом примере видно, насколько полезно, особенно при организации классического интерьера, вернуться к первоначальному архитектурному замыслу: часто он может оказаться наиболее рациональным. Никакими деталями не создать ощущения старины, если нарушена выверенная планировка и пропорции.

Грифоны и единороги
Стилистику интерьера можно почувствовать уже в прихожей: печь, покрытая белыми фигурными изразцами, ампирный диван, раскрашенные гравюры в рамках. Атмосфера старой квартиры обволакивает мгновенно, остается только смотреть по сторонам, находя предметы, подобные виденным когда-то на старинных фото и эстампах. Из бордовой передней, освещенной теплым светом старой люстры, попадаем в сияющую гостиную. Стены здесь отделаны шелковыми обоями, на полу – дубовый паркет. Диванная группа классических форм со светло-бежевой обивкой поддерживает общую нюансную гамму. Особое внимание приковывает к себе лепной потолок. Теперь уже сложно представить, в каком состоянии находился орнамент до воссоздания – многочисленные слои краски практически уничтожили мелкие детали. На отлитых заново точных копиях исторических образцов теперь просматривается каждый элемент: тончайшие лепестки роз, гротескно изображенных грифонов, сложные профили обрамления. Весь декор кажется не гипсовым, а фарфоровым, словно светящимся изнутри, воспринимающим отсветы хрустальной люстры.
Ведущие в коридор дверные проемы оформлены в виде порталов, карнизы и кронштейны подчеркивают общий праздничный настрой. Архитектурные детали современные, но они прекрасно сочетаются с потолочным плафоном. Даже рельеф, изображающий грифонов, перекликается с мотивами потолка, где также присутствуют эти мифические существа. Торцевая стена гостиной украшена шпалерой из знаменитой французской серии «Дама с единорогом». Оригинал находится в аббатстве Клуни в Париже. Копия в натуральную величину выполнена петербургской художницей Светланой Коровиной, на изготовление ушло три года. Несмотря на то что шпалера была заказана еще до утверждения концепции квартиры, она прекрасно дополнила интерьер: теперь трудно представить что-либо на ее месте.
Яркие, сочные краски находят отклик в обивке кресла и ковре. Антикварный персидский ковер XIX в. привезен из Франции: отыскать не просто искусно орнаментированный образец, но подлинную вещь в России не удалось. Вообще практически все аксессуары в этой квартире – вещи с историей. Приобретенные на развалах Парижа, в антикварных лавках Петербурга, они наполняют дом особенным теплом и не выглядят случайными благодаря чуткому и грамотному подбору.

По французским сюжетам
Следующее помещение парадной части квартиры – спальня сына. Кровать, прикроватные столики и шкаф сдержанных форм гармонично вписались в геометрию помещения. В межоконном простенке располагается антикварное бюро-цилиндр – прекрасно сохранившийся предмет эпохи русского ампира. Такая мебель не только не теряет эстетическую притягательность, но и остается предельно функциональной.
О «золотом веке» российского интерьера напоминает и потолочная люстра. Ее приобрели в очень плохом состоянии, на воссоздание ее былого изящества потрачено немало времени. Убранство помещения дополняют гравюры с городскими видами, привезенные из Франции. Площадь главной спальни больше в сравнении с предыдущей за счет выступающей части фасада дома: дополнительная зона отдыха отделена от основного помещения широким проемом, который поддерживается великолепными кронштейнами. Тщательно воссоздан по историческим образцам сложный декор из листьев аканта, гирлянд цветов и фруктов. В этой части находится вторая действующая изразцовая печь, около окна – современного изготовления кушетка, напоминающая о наполеоновской эпохе. Французскую тему дополняют богато убранная разнообразным текстилем кровать, комод и вышивка с «галантным» сюжетом.
Протяженное помещение столовой решено монументально: большой стол на восемь персон, симметрично оформленная диваном и двумя столиками торцевая стена. Потолочная лепнина разделена на замкнутые квадраты с розетками посередине. Антикварный картон к шпалере позапрошлого века «Сад любви» изысканным колоритом поддерживает общую тональность. Из столовой в кухню ведет небольшая проходная комната, где установлен богато украшенный резьбой буфет XIX в. – копия предмета эпохи Возрождения. Первоначально кухня имела сводчатый потолок, так как в старых квартирах это помещение не было парадным, и лепниной его не украшали. Сначала возникла идея оставить своды, но из-за необходимости устройства вентиляции от этого пришлось отказаться. Круглый антикварный стол уютно освещается низким абажуром люстры. Если для приема гостей идеальна столовая, то кухня призвана стать местом для неспешной задушевной беседы. На полу – метлахская плитка традиционного терракотового оттенка. Подобное покрытие и сейчас можно встретить в петербургских подъездах и общественных зданиях старой постройки. Модули с изысканным по цвету и не тускнеющим со временем орнаментом производятся и по сей день.
Современные книжные шкафы в кабинете неотличимы от исторических. Диван в форме ладьи кажется доставшимся в наследство от прадедушки. На самом деле предмет современный, более того, он раскладывается, так что кабинет можно использовать в качестве гостевой спальни. Ни в одном помещении не повторяется декор плафона, в кабинете лепнину не отливали заново, а восстановили исторический декор. Это потребовало дополнительных усилий, однако еще одна небольшая частичка старого Петербурга была сохранена.
На полу в ванной комнате также постелена метлахская плитка узнаваемого рисунка. Изящная ванна «на лапах» – примерно такие же устанавливали в доходных домах прошлых веков. Все помещение равномерно освещается мягким светом сквозь стеклянный подвесной потолок.
Несмотря на безупречно спроектированное пространство, бережное отношение к замыслам архитектора дома, тонко подобранные аксессуары, процесс формирования интерьера продолжается. По картону, находящемуся в столовой, заказана шпалера, идет поиск особой декоративной тарелки для кухни, постепенно подбирается место для недавно приобретенных живописных произведений. Интерьер живет, дополняется новыми деталями – главное, это происходит не стихийно, а в строго выбранном ключе. Квартира уникальна тем, что автору и заказчику удалось выразить ностальгию по ушедшей эпохе и одновременно создать функциональное жилье, избежав скудности выразительных средств. В настоящее время столь трепетное отношение к нашему архитектурному наследию встречается крайне редко.


Справка
Мебель: Grange (диваны в гостиной, мебель в спальне сына, стулья в столовой, мебель в кабинете), Provazi (кресло и столик в гостиной, стол в столовой, мебель в хозяйской спальне), Anibale Colombo (кушетка в хозяйской спальне)
Лепнина: Акант
Шпалера: Светлана Коровина
Руководство строительными работами: Олег Васильев


ДОСЬЕ
Ирина ОСТРОВСКАЯ, архитектор
В 1983 г. закончила Ленинградский инженерно-строительный институт (теперь – СПбГАСУ), работала в Ленинградском зональном научно-исследовательском институте экспериментального проектирования (ЛЕНЗНИИЭП), с начала 1990-х годов занимается проектированием частных домов, интерьеров квартир. Среди многочисленных объектов, реализованных по проектам Ирины Островской, присутствуют как классические, так и современные решения пространства.

Текст: Алексей ВЕСЕЛОВ
Фото: Алексей ШАБЛОВСКИЙ
Автор проекта: Ирина ОСТРОВСКАЯ