Мебель, коль скоро она несет в себе смысл, всегда о чем-то. На протяжении истории, темой для мебели выступали образы богов, Иисуса, идеи рационализма, эргономичности и функциональности. Суть этой темы для Константина Грчика (Konstantin Grcic)  формируется не под влиянием внешних, предопределенных или абстрактных ценностей (таких как Иисус или рациональность), а через сам процесс изготовления мебели. Этот процесс разворачивается в специфическом контексте, порожденном индивидуальностью клиента, требованием лаконичности, технологией производства, целями применения будущего изделия, способом изготовления модели и даже характером одного из четырех ассистентов, с которым он будет работать над данным проектом.

Грчик – вольный мыслитель: единственная логическая посылка, которой он неизменно придерживается – мебель должна быть некоторым образом полезной. Более того, он проводит различие между полезностью и функциональностью: тогда как функция служит для удовлетворения заданной утилитарной потребности, полезность выражается лишь в соответствии некоторой цели. Создавая по-новому полезные вещи, Грчик критически подходит к функциям и формам принятых классификаций мебели. Он не связывает себя формальностями. При работе со специфичными контекстами его логика подсказывает форму его проектов и, поскольку контексты его работы бывают весьма разнообразны, таковы и создаваемые им формы. Дизайн Грчика свободен как в отношении формы, так и в функциональном плане. И хотя цели и формы его изделий совершенно оригинальны, они почти всегда исторически примыкают к предшествующим классификациям и, таким образом, содержат в себе знакомые качества. В процесс создания мебели Грчик, раскрывая свою тему, сводит воедино ряд оппозиций; ремесленное изготовление моделей и промышленное производство, экспериментальное, но все же практическое применение, и формы, которые одновременно новы и историчны. Такой не признающий шаблонов подход к дизайну находит выражение в объектах дизайна, представляющих собой нечто иноземное и интригующее.

Предмет мебели для улицы работы Грчика называется «Landen» и полностью соответствует названным параметрам. Сооруженный из металлических пластин, металлических решеток, металлического уголка, резинового покрытия и выкрашенный в черный, «Landen» кажется несокрушимым. Он шире «Хаммера» и весит столько, что поднять его можно лишь с помощью крана. По форме он напоминает Луноход «Аполлон»: в парке он смотрелся бы как любопытный черный монолит, приземлившийся в доисторические времена, как в фильме Стэнли Кубрика «2001: Космическая Одиссея». Несомненно, люди будут спрашивать: «Что это?» – такой причудливый объект требует обстоятельного исследования. Тем не менее, опыт применения, к которому он направляет мысль, должен прояснить любой вопрос относительно его цели. Как только вы подойдете ближе и залезете в «Landen», его ножки окажутся ступеньками, а прямоугольные щиты, простирающиеся между ними, будут служить спинкой. Активность по его освоению приносит радость, но нужно быть осторожным, чтобы случайно не упасть. Точь-в-точь как люди приспособляют сруб колодца, выступы и лесенки, когда сидят и облокачиваются на них, они будут использовать и «Landen» в качестве легко приспосабливаемой уличной опоры-скамейки. В фильме «Гуммо» (Gummo) Хармони Корина (Harmony Korine), двое мальчишек-подростков находят применение бетонному дренажному каналу – они ложатся на него, смотрят в небо и нюхают клей. Свободные от условностей, эти персонажи выражают то же пытливое отношение к жизни, к которому Грчич призывает с помощью «Landen». Большой круг, вырезанный в верхней платформе, определяет границы центральной скамейки, на которой одновременно может сидеть до восьми человек. Щиты-спинки, создавая центр общения, отгораживают от урбанизированной окружающей остановки, для которой «Landen» и был создан. Задавая параметры нового вида уличной мебели, этот объект игнорирует общепринятые виды сидений, и взамен предлагает вспомнить о таких забавах, как разжигание «пионерских» костров, «вылазки» на стройплощадки и игры на детских площадках с лесенками и гимнастическим снарядами. «Landen» увлекает людей, через переоценку своего назначения, через физическую активность. Он же создает диалог между теми, кто на нем сидит, физически располагая их друг к другу, создавая эффект, которого невозможно достичь с помощью обычной парковой скамейки. «Landen» – это символ прогресса, как и многие другие работы Грчика, расширяющие границы понимания мебели.

Автор: Джонатан Оливарес (Jonathan Olivares)